2 mmb
Слышишь меня, ты, (цензура), раскрой уже свои (цензура) инициалы, гнида.
Экономика РФ
-
ББ
-
ББ
Насколько я понимаю выше идет диалог взрослых людей.
очень жаль на это смотреть. ни одного сообщения без мата.
Господа или товарищи кому как наравится вы можете вести диалог без нецензурных выражений и без личных оскорблений без крайней нужды???
У других посетителей форума может сложиться о вас негативное мнение. Конечно вам наверное на окружающих налевать но - прошу Вас высказываться чуть менее эмоционально.
Вы же взрослые люди ведите беседу культурно.
очень жаль на это смотреть. ни одного сообщения без мата.
Господа или товарищи кому как наравится вы можете вести диалог без нецензурных выражений и без личных оскорблений без крайней нужды???
У других посетителей форума может сложиться о вас негативное мнение. Конечно вам наверное на окружающих налевать но - прошу Вас высказываться чуть менее эмоционально.
Вы же взрослые люди ведите беседу культурно.
Последний раз редактировалось Cerber Вс дек 30, 2007 6:14 pm, всего редактировалось 1 раз.
-
Гость
Гость писал(а):Цитата(Гость @ 30.12.2007 - 18:29) а) Цензурно уже не получается
б) Потому что крайняя нужда давно уже наступила
в) На тех индивидуумов, мнение которых формируется только по использованию/неиспользованию мата мне лично действительно наплевать
г) Мат - неотъемлемая древнейшая часть Русской культуры
а) Надо стараться. Уважайте других посетителей форума.
б) Оскорбление они на то и личные чтобы их высказывать лично. так выскажите их тому кому они адресованы в лицо.
в) Использование мата оправдано лиш в случае выражения крайних эмоций. Если вы не умеете им пользоваться это не добавляет Вам плюсов.
г) Ошибаетесь. не Русской а татарской.
Последний раз редактировалось Cerber Пн дек 31, 2007 4:36 pm, всего редактировалось 1 раз.
-
Necroman
- Профи
- Сообщения: 1808
- Зарегистрирован: Чт ноя 03, 2005 9:50 pm
- Откуда: Redmond, WA
- Контактная информация:
Мифы авторитарной модели
***
Многие 'защитники' Путина, в том числе некоторые кремлевские чиновники, уже даже не делают вид, будто в России существует демократия - пусть даже 'управляемая' или 'суверенная'. Вместо этого они утверждают, что отход от демократических норм позволил государству более эффективно заботиться о нуждах граждан. Суть путинистского мифа - в том, что сегодня россиянам живется спокойнее, безопаснее, и в целом лучше, чем в девяностые, и благодарить за это следует самого Путина. Первая цель 'Плана Путина' - основного программного документа 'Единой России' на выборах 2007 г. - звучала так: 'обеспечить порядок'.
При Путине российское государство, несомненно, стало 'больше', чем раньше. Количество госчиновников увеличилось вдвое, достигнув примерно 1,5 миллионов. У российской армии сегодня больше возможностей для ведения войны в Чечне, а бюджеты других 'силовых' ведомств - полиции, налоговых органов и спецслужб - по сравнению с периодом десятилетней давности увеличились. По некоторым направлениям - таким, как обеспечение своевременной выплаты пенсий и зарплат, строительство дорог, или расходы на образование - государство сегодня действует лучше, чем в 1990-е. Однако, если учесть, насколько увеличились его 'размеры' и ресурсы, поражает другое - насколько плохо российское государство до сих пор справляется со своими обязанностями. С точки зрения безопасности граждан, здравоохранения, коррупции, и гарантий прав собственности россияне сегодня оказались даже в худшем положении, чем десять лет назад.
Безопасность - самый элементарный 'общественный товар', которым государство должно обеспечивать население - представляет собой центральный элемент путинистского мифа. На деле же при Путине теракты в стране стали происходить даже чаще. Два крупнейших нападения террористов в российской истории - захват московского театра в ходе спектакля 'Норд-Ост' в 2002 г., когда погибло до 300 россиян, и кризис с заложниками в бесланской школе, жертвами которого стали до 500 человек - случились не при ельцинской демократии, а при путинской автократии. Количество погибших среди военных и гражданского персонала в ходе второй чеченской войны - она длится уже восьмой год - значительно больше, чем во время первой войны в республике, продолжавшейся с 1994 по 1996 г. (Внутри самой Чечни конфликт, похоже, угасает, но он распространяется по всему региону). Число убийств, по данным Федеральной статистической службы, при Путине тоже возросло. В период 'анархии' 1995-1999 гг. среднегодовое количество убийств в стране составляло 30200; в эпоху 'порядка - 2000-2004 гг. - оно увеличилось до 32200. От пожаров в России погибает в среднем 40 человек в сутки - это примерно в десять раз больше среднего показателя для Западной Европы.
Ситуация в сфере здравоохранения за последние восемь лет тоже не улучшилась. Несмотря на все деньги, стекающиеся в кремлевскую казну, расходы на эти цели в 2000-2005 г. составляли в среднем 6% от ВВП; для сравнения, в 1996-1999 гг. они достигали 6,4%. Население России сокращается еще с 1990 г., - это связано с падением рождаемости и ростом смертности - однако с 1998 г. этот процесс ускорился. Главной причиной смертности стали болезни, не передающиеся инфекционным путем (52% смертных случаев связано с сердечно-сосудистыми заболеваниями, что в три раза больше аналогичного показателя для США), а 18% смертности у мужчин в возрасте от 25 до 54 лет связано с алкоголизмом. В конце 1990-х среднедушевое потребление алкоголя на одного взрослого составляло 10,7 литров (В США - 8,6 литров; в Британии - 9,7 литров); к 2004 г. эта цифра увеличилась до 14,5 литров. По оценкам, количество ВИЧ-инфицированных в России сегодня составляет 0,9% населения; по этому показателю она превосходит все страны мира за пределами Африки. Как минимум отчасти эта ситуация обусловлена неадекватными, а то и контрпродуктивными мерами властей в связи с этой болезнью, и общим упадком системы здравоохранения. В 1995-1998 гг. средняя продолжительность жизни в России начала увеличиваться. Однако с 1999 г. она снова упала - до 59 лет у мужчин и 72 лет у женщин.
При Путине в России не только ухудшилась ситуация с безопасностью и здоровьем граждан; ее международные рейтинги с точки зрения экономической конкурентоспособности, благоприятной среды для бизнеса, транспарентности и коррупции также снизились. По оценкам российского аналитического центра ИНДЕМ, коррупция за последние шесть лет резко усилилась. В 2006 г. в рейтинге Transparency International, оценивавшей 163 страны с точки зрения уровня коррупции, Россия заняла самое худшее в своей истории - 121 место, оказавшись между Филиппинами и Руандой. В Глобальном индексе конкурентоспособности Всемирного экономического форума за 2006 г. Россия заняла 62 место из 125 - всего за год опустившись на девять пунктов. В рейтинге Всемирного банка с точки зрения 'легкости ведения бизнеса' за 2006 г. страна также заняла беспрецедентно низкое место - 96 из 175.
Права собственности в России также подрываются. Путин и его кремлевские помощники используют свои неограниченные политические полномочия для перераспределения части наиболее ценных активов страны. Конфискация активов 'ЮКОСА' и их последующая перепродажа государственной нефтяной компании 'Роснефть' стала самым вопиющим случаем в этой связи - она не только привела к снижению капитализации самой прибыльной нефтяной компании страны, но также замедлила приток инвестиций (как зарубежных, так и внутренних) и спровоцировала 'бегство капиталов'. Давление государства также вынудило владельцев частной нефтяной фирмы 'Сибнефть' продать свои пакеты акций государственному холдингу 'Газпром'; ему же достался и мажоритарный пакет проекта 'Сахалин-2' в Сибири, принадлежавший Royal Dutch/Shell. После подобного перераспределения энергетический сектор - в прошлом находившийся в частных руках и бурно развивавшийся - превратился в огосударствленную (и куда менее эффективную) отрасль российской экономики. Три оставшиеся частные нефтяные компании - 'ЛУКойл', 'ТНК-BP' и 'Сургутнефтегаз' - также подвергаются давлению: их владельцев вынуждают продать свои активы путинским лоялистам. Под лозунгом создания 'национальных чемпионов' путинский режим проделал то же самое с авиакосмической, автомобильной и тяжелой промышленностью. Государство еще больше отпугивает инвесторов, 'отсекая' иностранных партнеров от разработки Штокмановского газового месторождения, и отказываясь выдавать въездную визу крупнейшему портфельному инвестору в российскую экономику - британскому гражданину Уильяму Браудеру (William Browder). При Путине большинство разработанных Всемирным банком индикаторов эффективности государственного управления, связанных к примеру с верховенством закона и борьбой против коррупции, применительно к России либо не изменились, либо снизились. Те же показатели, по которым страна за последние десять лет демонстрирует некоторое улучшение, особенно с точки зрения качества госрегулирования и эффективности органов власти, начали повышаться задолго до начала путинской эпохи.
Одним словом, фактические данные попросту не подтверждают распространенное представление о том, что, установив авторитарный режим, Путин создал упорядоченное и высокоэффективное государство, успешно решающее и преодолевающее серьезнейшие проблемы в плане развития, с которыми сталкивается Россия. Неудачи Путина в этих сферах особенно поражают, если вспомнить, что с 1999 г. российская экономика стабильно растет высочайшими темпами: даже несмотря на гигантский приток средств, путинское государство обеспечивает население элементарными 'общественными товарами' и услугами не лучше, а порой и хуже, чем ельцинское государство в период глубокого экономического спада девяностых.
***
Вторым предполагаемым оправданием авторитарных методов Путина служит то, что они проложили путь значительному экономическому росту России. По мере укрепления Путиным власти, рост достиг среднего показателя в 6,7 процентов - результат особенно впечатляет на фоне депрессии начала девяностых. За последние восемь лет появился профицит бюджета, был выплачен внешний долг и скоплены немалые резервы твердой валюты. Фондовый рынок переживает бум, быстро растет уровень прямых иностранных инвестиций, хотя он и ниже, чем на других развивающихся рынках. А улучшение экономической ситуации оказалось выгодно не только олигархам. Начиная с 2000 г. уровень реальных доходов рос более, чем на 10 процентов в год, резко выросли потребительские расходы, уровень безработицы упал с 12 процентов в 1999 г. до 6 процентов в 2006 г., а уровень бедности, согласно результатам одного исследования, снизился с 41 процента в 1999 г. до 14 процентов в 2006 г. Сегодня россияне богаче, чем когда бы то ни было.
Казалось бы, корреляция между демократией и экономическим спадом в девяностые годы и автократией и экономическим ростом в этом десятилетии служит достаточно убедительным оправданием закрытия независимых телеканалов, отмены выборов губернаторов и уничтожения надоедливых правозащитных организаций. Однако эти корреляции по большей части ложные.
Экономический спад по окончании коммунистической эпохи вовсе не был проблемой одной России. Он последовал за крахом коммунизма в каждой стране региона, невзирая на то, какой там был режим. Если говорить о России, то Ельцин унаследовал экономику, уже переживавшую самую тяжелую в истории экономическую депрессию мирного времени. В чудовищных экономических условиях каждое посткоммунистическое правительство было вынуждено в той или иной мере проводить либерализацию цен и торговли, макроэкономическую стабилизацию и, в конечном итоге, приватизацию. Темпы и размах экономических реформ были разными, но даже те лидеры, которые наиболее сопротивлялись капитализму, осуществили некоторые рыночные реформы. Во время этого перехода весь регион испытал экономическую рецессию, а затем, через несколько лет после начала реформ, начал оправляться. Российская экономика пошла по этой общей траектории - и это было бы так и при диктатуре и при демократии.
Поскольку демократические институты России позволяли идеологическим дебатам выходить в политическую плоскость, экономическая реформа тормозилась, что, в свою очередь, на какое-то время замедлило темпы роста. Например, в первые два года независимости России конституция давала Верховному Совету полномочия управлять Центральным банком. Это институциональное соглашение привело к инфляционной монетарной политике. Новая конституция 1993 г. исправила эту проблему, сделав банк более автономным институтом, но также подтвердила ключевую роль парламента в принятии бюджета, что привело к масштабному дефициту бюджета на протяжении всех девяностых. Российское правительство покрывало этот дефицит выпуском государственных облигаций и иностранными заимствованиями. Эта система работала, пока цены на нефть были высоки, но когда в 1997-98 гг. они упали, вместе с ними рухнула и российская финансовая система. В августе 1998 г. правительство оказалось, по сути, банкротом. Вначале оно резко девальвировало рубль для снижения внутреннего долга, а затем просто объявило дефолт по внутренним и внешним долговым обязательствам в несколько миллиардов.
Этот финансовый крах положил конец большому спору об экономической политике в России. Поскольку демократические институты еще имели значение, либеральному правительству, ответственному за финансовый кризис, пришлось уйти в отставку, и парламент вынудил Ельцина создать левоцентристское правительство, назначив премьер-министром Евгения Примакова. Вице-премьером, ответственным в правительстве Примакова за экономику, стал один из лидеров коммунистической партии. Оказавшись у власти, Примаков и его правительство были вынуждены проводить ответственную фискальную политику, тем более, что уже никто не соглашался дать в долг российскому правительству. Так эти 'социалисты' сократили государственные расходы и снизили роль государства в экономике. В сочетании с девальвацией валюты, сократившей импорт и стимулировавшей экспорт российских товаров, новая фискальная жесткость России создала благоприятные условия для реального экономического роста начиная с 1999 г. И так началось экономическое возрождение России - до того, как Путин пришел к власти и задолго до того, как начала укореняться автократия.
Сначала в должности премьер-министра, а затем - президента - Путин придерживался здравой фискальной политики, внедренной Примаковым. После состязательных выборов 1999 г. реформаторским силам в парламенте даже удалось принять первый сбалансированный бюджет в постсоветской истории России. Сотрудничая с парламентом, первое правительство Путина смахнуло пыль с нескольких либеральных реформ, подготовленных еще при Ельцине, и провело их в жизнь. Среди них было введение единой шкалы подоходного налога в 13 процентов и принятие нового земельного кодекса (который позволил иметь в собственности землю под коммерческими и жилыми строениями), нового законодательства, нового режима предотвращения отмывания денег, нового режима валютной либерализации и снижение налога на прибыль (с 35 до 24 процентов).
Путину по-настоящему повезло, когда выросли мировые цены на нефть. Во всем мире цены пошли вверх в 1998 г., немного опустились в 2002-2002 г., а затем вновь начали рост и сегодня приближаются к отметке в 100 долларов за баррель. Экономисты спорят о том, в какой мере рост российской экономики непосредственно связан с повышающимися ценами на энергоносители, но все согласны с тем, что эффект этого чрезвычайно велик. Разумеется, повышение цен на нефть и газ не было вызвано усилением автократии в России. Скорее, прослеживается обратная связь: рост доходов от экспорта энергоносителей позволил вернуться к автократии. Имея в кремлевской казне столько нефтедолларов, Путин мог разгромить или поглотить независимые источники политической власти; у Кремля было меньше причин опасаться негативных последствий захвата такой компании, как ЮКОС, и масса ресурсов для скупки или подавления оппонентов в СМИ и гражданском обществе.
Вероятно, самое красноречивое свидетельство того, что автократия Путина навредила, а не помогла российской экономике, дает сравнение с другими странами региона. Поразительно, но при громадных энергетических ресурсах России темпы роста в годы правления Путина ниже средних по бывшим советским республикам. В 2000 г., когда Путин был избран президентом, Россия занимала второе место по темпам роста на постсоветском пространстве, уступая лишь богатому газом Туркменистану. Однако к 2005 г., Россия оказалась на 13-месте, опережая только Украину и Кыргызстан, оправлявшиеся от 'цветных революций'. В 1999-2006 гг. Россия по средним темпам роста занимала девятое место из 15 постсоветских стран. Так же и объем инвестиций в Россию, составляющий 18 процентов ВВП, гораздо ниже среднего по демократическим странам региона, хотя сегодня он и выше, чем когда-либо ранее.
***
Кремлевские чиновники и их пиарщики часто указывают на китайскую модель: автократия, как бы выступающая в качестве силы модернизации, которая уже три десятилетия обеспечивает ежегодный уровень роста более чем на 10 процентов. Кроме того, никто не оспаривает роль Китая как глобальной державы: звание, к которому стремятся российские лидеры. Если Китай - это пример №1 в защите новой модели успешного авторитаризма, то Россию Кремль хочет сделать примером №2.
Если в качестве модели выбран Китай - а не Соединенные Штаты, Германия или даже Португалия - то задаваемая планка развития гораздо ниже, чем всего десять лет назад. Китай остается преимущественно аграрной страной с уровнем ВВП на душу населения менее 2000 долларов (примерно в три раза меньше, чем в России и в 15 раз меньше, чем в Германии). Но аналогия с Китаем проблематична также потому, что в мире высокие темпы роста при автократии на протяжении долгого времени - это исключение, а не правило. На каждый Китай найдется такая катастрофа в плане развития, как Демократическая Республика Конго; на каждый авторитарный успех, как в Сингапуре, найдется громкий провал, как в Мьянме; на каждую Южную Корею найдется Северная Корея. В гонке за темпы роста в развивающемся мире автократии - это зайцы и улитки, а демократии - черепахи, более медленные, но и более устойчивые. В среднем, экономический рост в автократических и демократических странах развивающегося мира в последние несколько десятилетий примерно одинаков.
Кремль говорит о создании нового Китая, но путь России напоминает, скорее, ангольский: это нефтезависимое государство, которое сегодня растет благодаря высоким ценам на нефть, но в прошлом, когда цены были низкими, еле держалось на плаву, а его лидеры, похоже, более заинтересованы тем, как остаться у власти, чтобы контролировать нефтяные доходы и другие виды ренты, чем предоставлять социальное обеспечение измученному населению. К сожалению, как продемонстрировал президент Анголы Эдуарду душ Сантуш за три десятилетия своего правления, даже малоэффективные авторитарные режимы могут продержаться очень, очень долго.
// inosmi.ru
***
Многие 'защитники' Путина, в том числе некоторые кремлевские чиновники, уже даже не делают вид, будто в России существует демократия - пусть даже 'управляемая' или 'суверенная'. Вместо этого они утверждают, что отход от демократических норм позволил государству более эффективно заботиться о нуждах граждан. Суть путинистского мифа - в том, что сегодня россиянам живется спокойнее, безопаснее, и в целом лучше, чем в девяностые, и благодарить за это следует самого Путина. Первая цель 'Плана Путина' - основного программного документа 'Единой России' на выборах 2007 г. - звучала так: 'обеспечить порядок'.
При Путине российское государство, несомненно, стало 'больше', чем раньше. Количество госчиновников увеличилось вдвое, достигнув примерно 1,5 миллионов. У российской армии сегодня больше возможностей для ведения войны в Чечне, а бюджеты других 'силовых' ведомств - полиции, налоговых органов и спецслужб - по сравнению с периодом десятилетней давности увеличились. По некоторым направлениям - таким, как обеспечение своевременной выплаты пенсий и зарплат, строительство дорог, или расходы на образование - государство сегодня действует лучше, чем в 1990-е. Однако, если учесть, насколько увеличились его 'размеры' и ресурсы, поражает другое - насколько плохо российское государство до сих пор справляется со своими обязанностями. С точки зрения безопасности граждан, здравоохранения, коррупции, и гарантий прав собственности россияне сегодня оказались даже в худшем положении, чем десять лет назад.
Безопасность - самый элементарный 'общественный товар', которым государство должно обеспечивать население - представляет собой центральный элемент путинистского мифа. На деле же при Путине теракты в стране стали происходить даже чаще. Два крупнейших нападения террористов в российской истории - захват московского театра в ходе спектакля 'Норд-Ост' в 2002 г., когда погибло до 300 россиян, и кризис с заложниками в бесланской школе, жертвами которого стали до 500 человек - случились не при ельцинской демократии, а при путинской автократии. Количество погибших среди военных и гражданского персонала в ходе второй чеченской войны - она длится уже восьмой год - значительно больше, чем во время первой войны в республике, продолжавшейся с 1994 по 1996 г. (Внутри самой Чечни конфликт, похоже, угасает, но он распространяется по всему региону). Число убийств, по данным Федеральной статистической службы, при Путине тоже возросло. В период 'анархии' 1995-1999 гг. среднегодовое количество убийств в стране составляло 30200; в эпоху 'порядка - 2000-2004 гг. - оно увеличилось до 32200. От пожаров в России погибает в среднем 40 человек в сутки - это примерно в десять раз больше среднего показателя для Западной Европы.
Ситуация в сфере здравоохранения за последние восемь лет тоже не улучшилась. Несмотря на все деньги, стекающиеся в кремлевскую казну, расходы на эти цели в 2000-2005 г. составляли в среднем 6% от ВВП; для сравнения, в 1996-1999 гг. они достигали 6,4%. Население России сокращается еще с 1990 г., - это связано с падением рождаемости и ростом смертности - однако с 1998 г. этот процесс ускорился. Главной причиной смертности стали болезни, не передающиеся инфекционным путем (52% смертных случаев связано с сердечно-сосудистыми заболеваниями, что в три раза больше аналогичного показателя для США), а 18% смертности у мужчин в возрасте от 25 до 54 лет связано с алкоголизмом. В конце 1990-х среднедушевое потребление алкоголя на одного взрослого составляло 10,7 литров (В США - 8,6 литров; в Британии - 9,7 литров); к 2004 г. эта цифра увеличилась до 14,5 литров. По оценкам, количество ВИЧ-инфицированных в России сегодня составляет 0,9% населения; по этому показателю она превосходит все страны мира за пределами Африки. Как минимум отчасти эта ситуация обусловлена неадекватными, а то и контрпродуктивными мерами властей в связи с этой болезнью, и общим упадком системы здравоохранения. В 1995-1998 гг. средняя продолжительность жизни в России начала увеличиваться. Однако с 1999 г. она снова упала - до 59 лет у мужчин и 72 лет у женщин.
При Путине в России не только ухудшилась ситуация с безопасностью и здоровьем граждан; ее международные рейтинги с точки зрения экономической конкурентоспособности, благоприятной среды для бизнеса, транспарентности и коррупции также снизились. По оценкам российского аналитического центра ИНДЕМ, коррупция за последние шесть лет резко усилилась. В 2006 г. в рейтинге Transparency International, оценивавшей 163 страны с точки зрения уровня коррупции, Россия заняла самое худшее в своей истории - 121 место, оказавшись между Филиппинами и Руандой. В Глобальном индексе конкурентоспособности Всемирного экономического форума за 2006 г. Россия заняла 62 место из 125 - всего за год опустившись на девять пунктов. В рейтинге Всемирного банка с точки зрения 'легкости ведения бизнеса' за 2006 г. страна также заняла беспрецедентно низкое место - 96 из 175.
Права собственности в России также подрываются. Путин и его кремлевские помощники используют свои неограниченные политические полномочия для перераспределения части наиболее ценных активов страны. Конфискация активов 'ЮКОСА' и их последующая перепродажа государственной нефтяной компании 'Роснефть' стала самым вопиющим случаем в этой связи - она не только привела к снижению капитализации самой прибыльной нефтяной компании страны, но также замедлила приток инвестиций (как зарубежных, так и внутренних) и спровоцировала 'бегство капиталов'. Давление государства также вынудило владельцев частной нефтяной фирмы 'Сибнефть' продать свои пакеты акций государственному холдингу 'Газпром'; ему же достался и мажоритарный пакет проекта 'Сахалин-2' в Сибири, принадлежавший Royal Dutch/Shell. После подобного перераспределения энергетический сектор - в прошлом находившийся в частных руках и бурно развивавшийся - превратился в огосударствленную (и куда менее эффективную) отрасль российской экономики. Три оставшиеся частные нефтяные компании - 'ЛУКойл', 'ТНК-BP' и 'Сургутнефтегаз' - также подвергаются давлению: их владельцев вынуждают продать свои активы путинским лоялистам. Под лозунгом создания 'национальных чемпионов' путинский режим проделал то же самое с авиакосмической, автомобильной и тяжелой промышленностью. Государство еще больше отпугивает инвесторов, 'отсекая' иностранных партнеров от разработки Штокмановского газового месторождения, и отказываясь выдавать въездную визу крупнейшему портфельному инвестору в российскую экономику - британскому гражданину Уильяму Браудеру (William Browder). При Путине большинство разработанных Всемирным банком индикаторов эффективности государственного управления, связанных к примеру с верховенством закона и борьбой против коррупции, применительно к России либо не изменились, либо снизились. Те же показатели, по которым страна за последние десять лет демонстрирует некоторое улучшение, особенно с точки зрения качества госрегулирования и эффективности органов власти, начали повышаться задолго до начала путинской эпохи.
Одним словом, фактические данные попросту не подтверждают распространенное представление о том, что, установив авторитарный режим, Путин создал упорядоченное и высокоэффективное государство, успешно решающее и преодолевающее серьезнейшие проблемы в плане развития, с которыми сталкивается Россия. Неудачи Путина в этих сферах особенно поражают, если вспомнить, что с 1999 г. российская экономика стабильно растет высочайшими темпами: даже несмотря на гигантский приток средств, путинское государство обеспечивает население элементарными 'общественными товарами' и услугами не лучше, а порой и хуже, чем ельцинское государство в период глубокого экономического спада девяностых.
***
Вторым предполагаемым оправданием авторитарных методов Путина служит то, что они проложили путь значительному экономическому росту России. По мере укрепления Путиным власти, рост достиг среднего показателя в 6,7 процентов - результат особенно впечатляет на фоне депрессии начала девяностых. За последние восемь лет появился профицит бюджета, был выплачен внешний долг и скоплены немалые резервы твердой валюты. Фондовый рынок переживает бум, быстро растет уровень прямых иностранных инвестиций, хотя он и ниже, чем на других развивающихся рынках. А улучшение экономической ситуации оказалось выгодно не только олигархам. Начиная с 2000 г. уровень реальных доходов рос более, чем на 10 процентов в год, резко выросли потребительские расходы, уровень безработицы упал с 12 процентов в 1999 г. до 6 процентов в 2006 г., а уровень бедности, согласно результатам одного исследования, снизился с 41 процента в 1999 г. до 14 процентов в 2006 г. Сегодня россияне богаче, чем когда бы то ни было.
Казалось бы, корреляция между демократией и экономическим спадом в девяностые годы и автократией и экономическим ростом в этом десятилетии служит достаточно убедительным оправданием закрытия независимых телеканалов, отмены выборов губернаторов и уничтожения надоедливых правозащитных организаций. Однако эти корреляции по большей части ложные.
Экономический спад по окончании коммунистической эпохи вовсе не был проблемой одной России. Он последовал за крахом коммунизма в каждой стране региона, невзирая на то, какой там был режим. Если говорить о России, то Ельцин унаследовал экономику, уже переживавшую самую тяжелую в истории экономическую депрессию мирного времени. В чудовищных экономических условиях каждое посткоммунистическое правительство было вынуждено в той или иной мере проводить либерализацию цен и торговли, макроэкономическую стабилизацию и, в конечном итоге, приватизацию. Темпы и размах экономических реформ были разными, но даже те лидеры, которые наиболее сопротивлялись капитализму, осуществили некоторые рыночные реформы. Во время этого перехода весь регион испытал экономическую рецессию, а затем, через несколько лет после начала реформ, начал оправляться. Российская экономика пошла по этой общей траектории - и это было бы так и при диктатуре и при демократии.
Поскольку демократические институты России позволяли идеологическим дебатам выходить в политическую плоскость, экономическая реформа тормозилась, что, в свою очередь, на какое-то время замедлило темпы роста. Например, в первые два года независимости России конституция давала Верховному Совету полномочия управлять Центральным банком. Это институциональное соглашение привело к инфляционной монетарной политике. Новая конституция 1993 г. исправила эту проблему, сделав банк более автономным институтом, но также подтвердила ключевую роль парламента в принятии бюджета, что привело к масштабному дефициту бюджета на протяжении всех девяностых. Российское правительство покрывало этот дефицит выпуском государственных облигаций и иностранными заимствованиями. Эта система работала, пока цены на нефть были высоки, но когда в 1997-98 гг. они упали, вместе с ними рухнула и российская финансовая система. В августе 1998 г. правительство оказалось, по сути, банкротом. Вначале оно резко девальвировало рубль для снижения внутреннего долга, а затем просто объявило дефолт по внутренним и внешним долговым обязательствам в несколько миллиардов.
Этот финансовый крах положил конец большому спору об экономической политике в России. Поскольку демократические институты еще имели значение, либеральному правительству, ответственному за финансовый кризис, пришлось уйти в отставку, и парламент вынудил Ельцина создать левоцентристское правительство, назначив премьер-министром Евгения Примакова. Вице-премьером, ответственным в правительстве Примакова за экономику, стал один из лидеров коммунистической партии. Оказавшись у власти, Примаков и его правительство были вынуждены проводить ответственную фискальную политику, тем более, что уже никто не соглашался дать в долг российскому правительству. Так эти 'социалисты' сократили государственные расходы и снизили роль государства в экономике. В сочетании с девальвацией валюты, сократившей импорт и стимулировавшей экспорт российских товаров, новая фискальная жесткость России создала благоприятные условия для реального экономического роста начиная с 1999 г. И так началось экономическое возрождение России - до того, как Путин пришел к власти и задолго до того, как начала укореняться автократия.
Сначала в должности премьер-министра, а затем - президента - Путин придерживался здравой фискальной политики, внедренной Примаковым. После состязательных выборов 1999 г. реформаторским силам в парламенте даже удалось принять первый сбалансированный бюджет в постсоветской истории России. Сотрудничая с парламентом, первое правительство Путина смахнуло пыль с нескольких либеральных реформ, подготовленных еще при Ельцине, и провело их в жизнь. Среди них было введение единой шкалы подоходного налога в 13 процентов и принятие нового земельного кодекса (который позволил иметь в собственности землю под коммерческими и жилыми строениями), нового законодательства, нового режима предотвращения отмывания денег, нового режима валютной либерализации и снижение налога на прибыль (с 35 до 24 процентов).
Путину по-настоящему повезло, когда выросли мировые цены на нефть. Во всем мире цены пошли вверх в 1998 г., немного опустились в 2002-2002 г., а затем вновь начали рост и сегодня приближаются к отметке в 100 долларов за баррель. Экономисты спорят о том, в какой мере рост российской экономики непосредственно связан с повышающимися ценами на энергоносители, но все согласны с тем, что эффект этого чрезвычайно велик. Разумеется, повышение цен на нефть и газ не было вызвано усилением автократии в России. Скорее, прослеживается обратная связь: рост доходов от экспорта энергоносителей позволил вернуться к автократии. Имея в кремлевской казне столько нефтедолларов, Путин мог разгромить или поглотить независимые источники политической власти; у Кремля было меньше причин опасаться негативных последствий захвата такой компании, как ЮКОС, и масса ресурсов для скупки или подавления оппонентов в СМИ и гражданском обществе.
Вероятно, самое красноречивое свидетельство того, что автократия Путина навредила, а не помогла российской экономике, дает сравнение с другими странами региона. Поразительно, но при громадных энергетических ресурсах России темпы роста в годы правления Путина ниже средних по бывшим советским республикам. В 2000 г., когда Путин был избран президентом, Россия занимала второе место по темпам роста на постсоветском пространстве, уступая лишь богатому газом Туркменистану. Однако к 2005 г., Россия оказалась на 13-месте, опережая только Украину и Кыргызстан, оправлявшиеся от 'цветных революций'. В 1999-2006 гг. Россия по средним темпам роста занимала девятое место из 15 постсоветских стран. Так же и объем инвестиций в Россию, составляющий 18 процентов ВВП, гораздо ниже среднего по демократическим странам региона, хотя сегодня он и выше, чем когда-либо ранее.
***
Кремлевские чиновники и их пиарщики часто указывают на китайскую модель: автократия, как бы выступающая в качестве силы модернизации, которая уже три десятилетия обеспечивает ежегодный уровень роста более чем на 10 процентов. Кроме того, никто не оспаривает роль Китая как глобальной державы: звание, к которому стремятся российские лидеры. Если Китай - это пример №1 в защите новой модели успешного авторитаризма, то Россию Кремль хочет сделать примером №2.
Если в качестве модели выбран Китай - а не Соединенные Штаты, Германия или даже Португалия - то задаваемая планка развития гораздо ниже, чем всего десять лет назад. Китай остается преимущественно аграрной страной с уровнем ВВП на душу населения менее 2000 долларов (примерно в три раза меньше, чем в России и в 15 раз меньше, чем в Германии). Но аналогия с Китаем проблематична также потому, что в мире высокие темпы роста при автократии на протяжении долгого времени - это исключение, а не правило. На каждый Китай найдется такая катастрофа в плане развития, как Демократическая Республика Конго; на каждый авторитарный успех, как в Сингапуре, найдется громкий провал, как в Мьянме; на каждую Южную Корею найдется Северная Корея. В гонке за темпы роста в развивающемся мире автократии - это зайцы и улитки, а демократии - черепахи, более медленные, но и более устойчивые. В среднем, экономический рост в автократических и демократических странах развивающегося мира в последние несколько десятилетий примерно одинаков.
Кремль говорит о создании нового Китая, но путь России напоминает, скорее, ангольский: это нефтезависимое государство, которое сегодня растет благодаря высоким ценам на нефть, но в прошлом, когда цены были низкими, еле держалось на плаву, а его лидеры, похоже, более заинтересованы тем, как остаться у власти, чтобы контролировать нефтяные доходы и другие виды ренты, чем предоставлять социальное обеспечение измученному населению. К сожалению, как продемонстрировал президент Анголы Эдуарду душ Сантуш за три десятилетия своего правления, даже малоэффективные авторитарные режимы могут продержаться очень, очень долго.
// inosmi.ru
Последний раз редактировалось Necroman Чт янв 03, 2008 5:57 am, всего редактировалось 1 раз.
United We Stand
-
Гость
В России сейчас нет никакого авторитаризма. Это действительно миф.
Просто раньше страну грабили под крики о "демократии" и "вот будет свободный рынок, он усе отрегулирует". Потом стало понятно что лозунги заплесневели, народ скоро разозлится и всем власть имущим порвут жопы на английский флаг.
Вот и достали из пыльного чулана чучело "Батюшки-царя", посадили его на восемь лет говорящей головой в туповизор и продолжили дальше грабить. Посмотрим чего нам сейчас придумают.
Просто раньше страну грабили под крики о "демократии" и "вот будет свободный рынок, он усе отрегулирует". Потом стало понятно что лозунги заплесневели, народ скоро разозлится и всем власть имущим порвут жопы на английский флаг.
Вот и достали из пыльного чулана чучело "Батюшки-царя", посадили его на восемь лет говорящей головой в туповизор и продолжили дальше грабить. Посмотрим чего нам сейчас придумают.
-
Necroman
- Профи
- Сообщения: 1808
- Зарегистрирован: Чт ноя 03, 2005 9:50 pm
- Откуда: Redmond, WA
- Контактная информация:
Накопление отрицательных экономических очков идет у нас куда быстрее, чем накопление положительных.
Что может быть приятнее сердцу россиянина, чем исполненный гордой мудрости вид нашего начальства на фоне всей этой мировой биржевой паники и заклинаний о близости глобального кризиса? Все эти бены бернанке, истерически снижающие учетную ставку ФРС, все эти никола саркози, попеременно умоляющие то европейский Центробанк – ослабить евро, то Конгресс Соединенных Штатов – усилить доллар!
Какой контраст с действующим, а равно и со следующим нашими президентами, которые вместе со своими поседелыми в советах боярами хладнокровно исполняют ритуалы заботы о народе, шлифуют нацпроекты, двигают вперед нанотехнологии, составляют дальновидные стратегические планы превращения России в «одну из пяти ведущих экономик мира в ближайшие 10–15 лет» (из вторничной речи Дмитрия Медведева) и примерно наказывают проштрафившийся Британский совет – короче, как ни в чем ни бывало делают все, что давным-давно привыкли делать. Надо просто сидеть лицом к югу, не обращать внимания на мирскую суету, и все само собой наладится – примерно так сказали бы китайские мудрецы (не нынешние, развращенные глобализацией, а настоящие, древние).
Так наладится или не наладится? Ведь у нас и в самом деле все не так, как у них.
На Западе манипулируют учетными ставками и кредитами, надеясь разогреть свои экономики, оживить свои ипотечные системы, повысить конкурентоспособность своих товаров.
У нас редкий человек знает, какая там у Центробанка учетная ставка, и еще более редкий станет ломать голову, повысят ее или нет. Если поступит приказ накачать экономику деньгами, наши финансовые власти сделают это куда более простыми и брутальными методами. Ипотечные кредиты у нас теперь тоже, конечно, дорожают. Но не по этим кредитам приобретается в России львиная доля жилья. Бешеная скупка домов, квартир, машин да и вообще всего, что можно приобрести, идет по восходящей и чем дальше, тем сильнее смахивает не на западную расчетливую потребительскую практику, а на позднесоветские очереди за коврами и хрусталем – денег людям подваливает все больше, и надо скорее их тратить, пока не пропали. Не бизнес же открывать на радость, как у нас деликатно выражаются, «рейдерам»!
На Западе с трепетом сердечным выбирают, что предпочесть – рост инфляции (это ухудшит климат для бизнеса) или укрепление валюты (это ослабит национальную конкурентоспособность). У нас благоразумно выбрали и то и другое разом. В 2007-м, по расчетам Росстата и ЦБ, потребительский индекс вырос на 11,9%, а реальный курс рубля – на 12,8% к доллару и на 4,2% к евро. И нормально. Инфляцию мы, бывало, и не такую видали.
Что же до конкурентоспособности, так тут терять уже просто нечего. На внешних рынках ничем, кроме нефти, газа, металлов и оружия, давно не торгуем. А на своем, домашнем потребительском рынке больше половины покупаемых товаров – импорт. Только в этом году прирост импорта – процентов 40. Это, конечно, побольше, чем девятипроцентный рост индекса собственной обрабатывающей промышленности. Но ведь, если забыть об этом факте, такие промышленные темпы очень даже неплохи. Правда, в российский промышленный индекс засчитывают, например, какие-нибудь всеволожские «Форды», собранные из импортных деталей. И подобных товаров, с последней завинченной гайкой сменивших национальность, у нас все больше и больше. Но ведь недавно не было и таких.
Не было еще недавно и такого притока иностранных инвестиций ($82 млрд в 2007-м). Конечно, при внимательном рассмотрении выясняется, что они по большей части не совсем иностранные, да и не совсем инвестиции. В основном это «торговые кредиты» и «прочие кредиты». И приходят они с Кипра, из Люксембурга, из Швейцарии либо с Вирджинских островов, просто возвращая себе утраченную некогда российскую национальность. И даже так называемые прямые инвестиции, предмет особой гордости официальных отчетов, больше чем наполовину – лишь изысканнейшая разновидность все тех же кредитов, а именно: «кредиты, полученные от зарубежных совладельцев организаций». То есть если я, условно говоря, инвестор-киприот, то мои «прямые инвестиции» – это, в первую очередь, выдача кредитов моему же российскому предприятию. И за эти самому себе данные в долг деньги я сам себе плачу неплохие, надо надеяться, проценты. Если это не спекуляция, то что такое спекуляция? Но ведь раньше даже и таких киприотов у нас почти не было.
Разве все перечисленное не суть признаки пусть и достигаемого извилистыми путями, но реального стратегического успеха – возвращения капиталов, инвестиционного бума, хозяйственной модернизации? Разве не подтверждают сказанное почти китайские темпы роста ВВП?
Нет, не подтверждают. Накопление отрицательных экономических очков идет у нас куда быстрее, чем накопление положительных. Если и в самом деле сейчас грянет глобальный экономический спад, то он приблизит и наш, домашний. А вот если не грянет, то ждать неизбежного собственного кризиса нам придется еще пару-тройку лет. И неизвестно, что хуже – скорая болезнь или менее скорая, зато более тяжелая.
Мировой кризис дал бы шанс на быстрое падение нефтегазовых цен, неизбежное после этого удешевление рубля, возрождение конкурентоспособности живых секторов нашей экономики и разорение бесперспективных, заевшихся или просто порожденных начальственной фантазией. Ясно, что это и безработица, и забастовки, и новые политические расклады. Риски, одним словом. Но многолетняя политика избегания всех и всяческих рисков уже принесла то, что принесла.
Если же глобальный спад пока не состоится, то наше сползание к кризису будет плавным. Но долгим и глубоким. Пять лет непрерывного удорожания нефти уже разложили и низы, и верхи, и, если продлится эра дорогой нефти, это разложение будет продолжаться. Причем скорость проедания нефтегазовых доходов будет, как и теперь, обгонять их рост. Реальная зарплата давно уже увеличивается вдвое быстрее, чем производительность труда. Рядовые люди привыкли к этому, и не завидую я тому, кто попробует уговорить их от этого отказаться. Не меньший кусок процветания берут и будут брать себе и верхушечные кланы – и просто так, и в виде субсидий всевозможным нанотехам – штукам, которые, вместе взятые, будут куда сильнее хрущевской кукурузы.
И все это процветание уже не окупается даже рекордными нефтедолларовыми реками. Чем дальше, тем больше оно оплачивается в кредит. В 2007-м заметно уменьшились профициты торгового и платежного балансов. Иностранные долги всех категорий за год выросли с $311 млрд до $431 млрд. Прямо или не прямо, но отвечать за них государственной казне. Если допустить, что наши власти способны сейчас выйти из своего нарциссического оцепенения, то самое время планомерно ослаблять рубль, возвращая экономике жизнеспособность. Но этому изо всех сил будет мешать коалиция всех околоначальственных профессиональных должников и спекулянтов, которые понабирали за границей долгов в «дешевых» евро и долларах и, конечно уж, не захотят возвращать в «дорогих». Примерно такая же коалиция в 1998-м билась насмерть за «твердый» рубль и в конце концов добилась-таки до дефолта.
Одни и те же ошибки можно делать бесконечно. Особенно, когда за них расплачиваются другие.
// gazeta.ru
Что может быть приятнее сердцу россиянина, чем исполненный гордой мудрости вид нашего начальства на фоне всей этой мировой биржевой паники и заклинаний о близости глобального кризиса? Все эти бены бернанке, истерически снижающие учетную ставку ФРС, все эти никола саркози, попеременно умоляющие то европейский Центробанк – ослабить евро, то Конгресс Соединенных Штатов – усилить доллар!
Какой контраст с действующим, а равно и со следующим нашими президентами, которые вместе со своими поседелыми в советах боярами хладнокровно исполняют ритуалы заботы о народе, шлифуют нацпроекты, двигают вперед нанотехнологии, составляют дальновидные стратегические планы превращения России в «одну из пяти ведущих экономик мира в ближайшие 10–15 лет» (из вторничной речи Дмитрия Медведева) и примерно наказывают проштрафившийся Британский совет – короче, как ни в чем ни бывало делают все, что давным-давно привыкли делать. Надо просто сидеть лицом к югу, не обращать внимания на мирскую суету, и все само собой наладится – примерно так сказали бы китайские мудрецы (не нынешние, развращенные глобализацией, а настоящие, древние).
Так наладится или не наладится? Ведь у нас и в самом деле все не так, как у них.
На Западе манипулируют учетными ставками и кредитами, надеясь разогреть свои экономики, оживить свои ипотечные системы, повысить конкурентоспособность своих товаров.
У нас редкий человек знает, какая там у Центробанка учетная ставка, и еще более редкий станет ломать голову, повысят ее или нет. Если поступит приказ накачать экономику деньгами, наши финансовые власти сделают это куда более простыми и брутальными методами. Ипотечные кредиты у нас теперь тоже, конечно, дорожают. Но не по этим кредитам приобретается в России львиная доля жилья. Бешеная скупка домов, квартир, машин да и вообще всего, что можно приобрести, идет по восходящей и чем дальше, тем сильнее смахивает не на западную расчетливую потребительскую практику, а на позднесоветские очереди за коврами и хрусталем – денег людям подваливает все больше, и надо скорее их тратить, пока не пропали. Не бизнес же открывать на радость, как у нас деликатно выражаются, «рейдерам»!
На Западе с трепетом сердечным выбирают, что предпочесть – рост инфляции (это ухудшит климат для бизнеса) или укрепление валюты (это ослабит национальную конкурентоспособность). У нас благоразумно выбрали и то и другое разом. В 2007-м, по расчетам Росстата и ЦБ, потребительский индекс вырос на 11,9%, а реальный курс рубля – на 12,8% к доллару и на 4,2% к евро. И нормально. Инфляцию мы, бывало, и не такую видали.
Что же до конкурентоспособности, так тут терять уже просто нечего. На внешних рынках ничем, кроме нефти, газа, металлов и оружия, давно не торгуем. А на своем, домашнем потребительском рынке больше половины покупаемых товаров – импорт. Только в этом году прирост импорта – процентов 40. Это, конечно, побольше, чем девятипроцентный рост индекса собственной обрабатывающей промышленности. Но ведь, если забыть об этом факте, такие промышленные темпы очень даже неплохи. Правда, в российский промышленный индекс засчитывают, например, какие-нибудь всеволожские «Форды», собранные из импортных деталей. И подобных товаров, с последней завинченной гайкой сменивших национальность, у нас все больше и больше. Но ведь недавно не было и таких.
Не было еще недавно и такого притока иностранных инвестиций ($82 млрд в 2007-м). Конечно, при внимательном рассмотрении выясняется, что они по большей части не совсем иностранные, да и не совсем инвестиции. В основном это «торговые кредиты» и «прочие кредиты». И приходят они с Кипра, из Люксембурга, из Швейцарии либо с Вирджинских островов, просто возвращая себе утраченную некогда российскую национальность. И даже так называемые прямые инвестиции, предмет особой гордости официальных отчетов, больше чем наполовину – лишь изысканнейшая разновидность все тех же кредитов, а именно: «кредиты, полученные от зарубежных совладельцев организаций». То есть если я, условно говоря, инвестор-киприот, то мои «прямые инвестиции» – это, в первую очередь, выдача кредитов моему же российскому предприятию. И за эти самому себе данные в долг деньги я сам себе плачу неплохие, надо надеяться, проценты. Если это не спекуляция, то что такое спекуляция? Но ведь раньше даже и таких киприотов у нас почти не было.
Разве все перечисленное не суть признаки пусть и достигаемого извилистыми путями, но реального стратегического успеха – возвращения капиталов, инвестиционного бума, хозяйственной модернизации? Разве не подтверждают сказанное почти китайские темпы роста ВВП?
Нет, не подтверждают. Накопление отрицательных экономических очков идет у нас куда быстрее, чем накопление положительных. Если и в самом деле сейчас грянет глобальный экономический спад, то он приблизит и наш, домашний. А вот если не грянет, то ждать неизбежного собственного кризиса нам придется еще пару-тройку лет. И неизвестно, что хуже – скорая болезнь или менее скорая, зато более тяжелая.
Мировой кризис дал бы шанс на быстрое падение нефтегазовых цен, неизбежное после этого удешевление рубля, возрождение конкурентоспособности живых секторов нашей экономики и разорение бесперспективных, заевшихся или просто порожденных начальственной фантазией. Ясно, что это и безработица, и забастовки, и новые политические расклады. Риски, одним словом. Но многолетняя политика избегания всех и всяческих рисков уже принесла то, что принесла.
Если же глобальный спад пока не состоится, то наше сползание к кризису будет плавным. Но долгим и глубоким. Пять лет непрерывного удорожания нефти уже разложили и низы, и верхи, и, если продлится эра дорогой нефти, это разложение будет продолжаться. Причем скорость проедания нефтегазовых доходов будет, как и теперь, обгонять их рост. Реальная зарплата давно уже увеличивается вдвое быстрее, чем производительность труда. Рядовые люди привыкли к этому, и не завидую я тому, кто попробует уговорить их от этого отказаться. Не меньший кусок процветания берут и будут брать себе и верхушечные кланы – и просто так, и в виде субсидий всевозможным нанотехам – штукам, которые, вместе взятые, будут куда сильнее хрущевской кукурузы.
И все это процветание уже не окупается даже рекордными нефтедолларовыми реками. Чем дальше, тем больше оно оплачивается в кредит. В 2007-м заметно уменьшились профициты торгового и платежного балансов. Иностранные долги всех категорий за год выросли с $311 млрд до $431 млрд. Прямо или не прямо, но отвечать за них государственной казне. Если допустить, что наши власти способны сейчас выйти из своего нарциссического оцепенения, то самое время планомерно ослаблять рубль, возвращая экономике жизнеспособность. Но этому изо всех сил будет мешать коалиция всех околоначальственных профессиональных должников и спекулянтов, которые понабирали за границей долгов в «дешевых» евро и долларах и, конечно уж, не захотят возвращать в «дорогих». Примерно такая же коалиция в 1998-м билась насмерть за «твердый» рубль и в конце концов добилась-таки до дефолта.
Одни и те же ошибки можно делать бесконечно. Особенно, когда за них расплачиваются другие.
// gazeta.ru
Последний раз редактировалось Necroman Чт янв 24, 2008 8:05 am, всего редактировалось 1 раз.
United We Stand
-
ББ
-
Necroman
- Профи
- Сообщения: 1808
- Зарегистрирован: Чт ноя 03, 2005 9:50 pm
- Откуда: Redmond, WA
- Контактная информация:
Просто России в очередной раз не повезло.
Не повезло в экономике - благосостояние достигнуто не в результате упорного совершенствования экономической системы по чьей-то программе, не в результате национального согласия по основным вопросам социального устройства, а головокружительно быстро - всего через несколько лет после дефолта черномырдинских ГКО, чеченской катастрофы и ухода Ельцина - хорошего революционера, но скверного президента. Не повезло тем, что растущая инфляция и кредитный пузырь появились не только в результате "работы" правительства Фрадкова, а ещё и во многом экспортированы из США, где самая дебильная за последние полвека администрация занимается раздуванием кошмарных пузырей всемирного масштаба.
Не повезло в политике - у россиян теперь наверняка выработается "условный рефлекс": свобода => бедность, гэбня => богатство. Именно поэтому либералы набирают на выборах 1%, а вовсе не потому, что их жестоко давят. Давят, конечно, но при широкой народной поддержке это не имело бы определяющего значения (в царской России оппозицию давили куда сильнее). Именно поэтому в России вместо выборов третьего Президента будет настоящее позорище с "преведом".
Зато повезло в социальной сфере. Должно же везти хоть иногда, особенно тем, кто не видел просвета уже пару десятков лет? Растут зарплаты, пошли "гранты" (гы) врачам, военным - всем, кто в российской экономике не может хорошо зарабатывать из-за её зачаточности и кривизны.
Мой совет всем, кто живёт в России и хорошо себя чувствует: пользуйтесь этим, радуйтесь жизни. Покупайте дома, гаражи, квартиры, автомобили, бытовую технику - только не для спекуляций (если момент лопания пузыря даже самые мощные финансовые организации угадать не в состоянии, то что говорить о простых обывателях?), а для построения качественного фундамента жизни. Берите кредиты, если найдёте выгодные условия - сегодня рубль крепок, а завтра-послезавтра он может обесцениться и отдавать придётся сущие копейки.
Угроза мирового кризиса должна заставить Россию изъять деньги из зарубежных акций и валюты и начать вкладывать их в инфраструктуру. Нет, не в нанотехнологии, не в "заводы и фабрики" - этот социализм обернётся повальным воровством. Вкладывать нужно в "инфраструктуру общего пользования". Нужно на конкурсной основе нанимать иностранцев, чтобы они построили по всей стране широкие автомагистрали, новые аэропорты, поменяли ЖКХ, электрооборудование - всё, что всегда можно успешно использовать в любой экономике, хоть в рыночной, хоть в нерыночной. Построили - и ушли со своими разноцветными нефтедолларами домой.
Американцы весь последний год переводят средства из "виртуальных" в "фундаментальные" активы - взгляните, к примеру, как растёт цена на золото, а что происходит в финансовом секторе. Активные действия ФРС последних дней могут переломить раскручивающуюся спираль мировой депрессии, а могут её просто замедлить и углубить - что будет, никто не знает, но отсутствие изменений в российской политике управления активами (которая для "мирного времени" была вполне разумной и консервативной) сейчас кажется самой рискованной игрой из возможных.
Если государство в России не торопится с развитием своей инфраструктуры, будьте умнее государства и займитесь развитием своей.
Не повезло в экономике - благосостояние достигнуто не в результате упорного совершенствования экономической системы по чьей-то программе, не в результате национального согласия по основным вопросам социального устройства, а головокружительно быстро - всего через несколько лет после дефолта черномырдинских ГКО, чеченской катастрофы и ухода Ельцина - хорошего революционера, но скверного президента. Не повезло тем, что растущая инфляция и кредитный пузырь появились не только в результате "работы" правительства Фрадкова, а ещё и во многом экспортированы из США, где самая дебильная за последние полвека администрация занимается раздуванием кошмарных пузырей всемирного масштаба.
Не повезло в политике - у россиян теперь наверняка выработается "условный рефлекс": свобода => бедность, гэбня => богатство. Именно поэтому либералы набирают на выборах 1%, а вовсе не потому, что их жестоко давят. Давят, конечно, но при широкой народной поддержке это не имело бы определяющего значения (в царской России оппозицию давили куда сильнее). Именно поэтому в России вместо выборов третьего Президента будет настоящее позорище с "преведом".
Зато повезло в социальной сфере. Должно же везти хоть иногда, особенно тем, кто не видел просвета уже пару десятков лет? Растут зарплаты, пошли "гранты" (гы) врачам, военным - всем, кто в российской экономике не может хорошо зарабатывать из-за её зачаточности и кривизны.
Мой совет всем, кто живёт в России и хорошо себя чувствует: пользуйтесь этим, радуйтесь жизни. Покупайте дома, гаражи, квартиры, автомобили, бытовую технику - только не для спекуляций (если момент лопания пузыря даже самые мощные финансовые организации угадать не в состоянии, то что говорить о простых обывателях?), а для построения качественного фундамента жизни. Берите кредиты, если найдёте выгодные условия - сегодня рубль крепок, а завтра-послезавтра он может обесцениться и отдавать придётся сущие копейки.
Угроза мирового кризиса должна заставить Россию изъять деньги из зарубежных акций и валюты и начать вкладывать их в инфраструктуру. Нет, не в нанотехнологии, не в "заводы и фабрики" - этот социализм обернётся повальным воровством. Вкладывать нужно в "инфраструктуру общего пользования". Нужно на конкурсной основе нанимать иностранцев, чтобы они построили по всей стране широкие автомагистрали, новые аэропорты, поменяли ЖКХ, электрооборудование - всё, что всегда можно успешно использовать в любой экономике, хоть в рыночной, хоть в нерыночной. Построили - и ушли со своими разноцветными нефтедолларами домой.
Американцы весь последний год переводят средства из "виртуальных" в "фундаментальные" активы - взгляните, к примеру, как растёт цена на золото, а что происходит в финансовом секторе. Активные действия ФРС последних дней могут переломить раскручивающуюся спираль мировой депрессии, а могут её просто замедлить и углубить - что будет, никто не знает, но отсутствие изменений в российской политике управления активами (которая для "мирного времени" была вполне разумной и консервативной) сейчас кажется самой рискованной игрой из возможных.
Если государство в России не торопится с развитием своей инфраструктуры, будьте умнее государства и займитесь развитием своей.
Последний раз редактировалось Necroman Пт янв 25, 2008 12:01 pm, всего редактировалось 1 раз.
United We Stand
